Глава 5. СНЫ

3. Символический сон

Это также результат работы Я, и на самом деле он должен считаться менее успешным вариантом предыдущего типа снов, поскольку в конце концов это — несовершенно проинтерпретированная попытка с его стороны передать информацию относительно будущего.

Хороший пример этого вида снов был описан сэром Ноуэлом Пэйтоном в письме к г-же Кроу, опубликованном ею в «Ночной стороне природы». Великий художник пишет:

«Этот сон моей матери был следующим: Она стояла в длинной, тёмной и пустой галерее; с одной стороны был мой отец, с другой — моя младшая сестра, за ней — я и остальные члены семьи следовали по возрасту. ... Все мы стояли молча и неподвижно. Наконец оно вошло — невообразимое нечто, которое, простирая перед собою свою мрачную тень, покрыло всю обыденность предыдущего сна удушливой атмосферой ужаса. Оно вошло, крадучись спустившись по трём ступенькам, которые вели от входа в эту камеру ужасов, и моя мать почувствовала, что это была Смерть.

Оно несло на своём плече тяжёлый топор и пришло, подумала она, уничтожить её маленьких детей. При входе этого призрака моя сестра Алексис вырвалась из ряда, встав между ним и моей матерью. Он поднял свой топор и собирался ударить мою сестру Кэтрин — удар, который к своему ужасу моя мать не могла перехватить, хотя схватила для этого трёхногую табуретку. Она чувствовала, что не могла бросить табуретку в фигуру, не убив Алексис, которая ещё находилась между ней и ужасной тварью. ...

Топор опустился и бедная Кэтрин упала. Снова топор был поднят ужасным призраком над головой моего брата, который стоял следующим в ряду, но теперь Алексис скрылась где-то позади ужасного визитёра и моя мать с криком метнула табуретку в его голову. Он исчез и она проснулась. ...

Через три месяца все мы заболели скарлатиной. Моя сестра Кэтрин умерла почти сразу же, принесённая в жертву, как горестно думала моя мать, чрезмерному вниманию к Алексис, угроза которой казалась более серьёзной. Предсказание сна было частично выполнено.

Я также был на пороге смерти — оставленный врачами, но не моей матерью; она верила в моё выздоровление. Но за моего брата, которому вряд ли вообще угрожала опасность, но над головой которого в видении был занесён топор, она боялась очень сильно, поскольку не могла вспомнить, был ли нанесён удар, когда исчезало привидение. Мой брат выздоровел, но возник рецидив и он еле остался в живых, но Алексис — нет. Год и десять месяцев бедное дитя болело ... и я держал её маленькую руку, когда она умерла. ... Таким образом этот сон сбылся.»

Очень любопытно здесь заметить, как точно отрабатывались детали символизма, даже вплоть до предполагаемой жертвы Кэтрин в пользу Алексис и разницы в характере их смерти.
 

Оглавление

<< Назад