Немного отдохнув в укрытии грота,
путешественники вновь пустились дальше, уходя от погони. На рассвете Мы вошли в
то селение, где Нас приняли радушно сестра Эва и ее муж Давид Бронд. Их
нехитрое скромное жилище стало для Нашей семьи вторым домом.
Помещение их хижины было довольно
просторным с маленькими оконцами, где вместо стекол были натянуты хорошо
выделанные бычьи пузыри; низкий потолок; земляной хорошо утрамбованный пол,
поверх которого были положены самодельные циновки. Нехитрая мебель, кухонная утварь завершали
общую картину внутреннего убранства хижины. Нам был выделен крохотный уголок -
два на три метра, где поставили деревянную кровать и небольшую корзину для
белья, где некоторое время Я спал. Так как Мой Отец был мастер столярных дел,
Он смастерил удобную и добротную для всех мебель.
За все время Нашего проживания в этом
селении Наша большая, но дружная семья жила на средства, которые поступали от тех изделий и мебели, что мастерил Отец.
Их покупали охотно, но платили жалкие крохи. Но и этому все были рады. Мама
искусно вышивала, вкусно готовила, убиралась по дому, помогала вести нехитрое хозяйство. Наш ослик Гоа
также был помощником до той поры, пока однажды не споткнулся и не упал в
глубокий овраг, при падении сломав себе шею. Родители очень горевали о потере
друга.
Когда Я подрос, а это в три с половиной года, Отец стал показывать Мне Свое ремесло; давал Мне молоток,
заставляя вбивать деревянные гвозди в отверстия для скрепления нужных деталей
маленьких скамеечек для женщин, которые использовались во время доения коров и
коз. Даже такие скамеечки Отец мастерил так искусно, что отбоя не было от
заказчиц. Что характерно, эти скамеечки женщины ухитрялись использовать всюду в
своем быту, находя им бесчисленное и многообразное применение. Отмечу, что
такое стремление к постоянному общению с Отцовскими поделками, было Мне
понятно, так как от них исходила благодатная энергия любви и добра, кроме того,
они обладали и лечебной силой; женская интуиция подсказывала применение изделий Отца и в этой области
бытия. Так постепенно молва о чудо - мастере облетела всю округу этого сектора,
где Мы жили. К Отцу приезжали и более зажиточные, и знатные заказчики. Их заказ во многом отличался от
нехитрых заказов бедняков: то были замысловатые кресла, сервировочные столики,
различные полочки для книг, шкатулки для украшений, даже сундуки кованые - все
было подвластно золотым рукам Моего Отца.
Я рано научился стругать небольшие
детали для мебели. Отец был строгим учителем, не позволял Мне относится к
работе “спустя рукава” и добивался от Меня усидчивости и старания. Я всячески стремился угодить Своему строгому
родителю и не хотел выглядеть плохим
учеником в Его глазах. Однажды Отец
дал мне задание подготовить десять
деталей для нескольких стульев - заказ одного купца, который торговал
восточными сладостями. Вместо аванса он дал Отцу около одного килограмма таких
сладостей. Мама положила “драгоценности” в специальную шкатулку, поставив подальше в укромное место в шкафу.
Но запах, шедший от этих сладостей, был таким сильным, что Я не выдержал такого
соблазна, достал злополучную шкатулку и, незаметно для Себя, съел все до
последнего кусочка, забыв и про Отцовское задание, и про то что этот аванс был дан для всей
большой семьи, так как сладости Мы видели очень редко. Конечно же, Мне стало
плохо и от съеденного количества, и от страха, когда я вспомнил про все...... Меня стошнило. Я испачкал все,
что попалось на Моем пути, так как Я не смог сдержаться. Я упал на пол и
истошно завопил, моля о помощи. На Мой крик прибежали все кто был поблизости.
Увидев эту нелицеприятную картину, Моя Мать поняла все сразу. Но Она никогда не
наказывала Меня ни морально, ни, тем более, физически, но от этого Мне было не
легче. Лучше было бы, если бы Меня посекли розгами. Вернувшись с рынка, Мой
Отец, сурово взглянув на Меня, не сказав ни слова, ушел в Свою мастерскую
доделывать Мое злополучное задание, ибо дело не терпело отлагательства.
Так Я приоткрыл еще одну страницу жизни из Моего далекого
детства, когда Я жил на Земле под именем Иисуса.
